Инвалидность — беда из тех, о которых особенно не задумываешься, пока она не коснется лично тебя или твоих близких. Инвалидность, как «черный день» в жизни не планирует никто. Но ведь любой из нас не застрахован от случайных травм, тяжелых болезней, недоброкачественного лечения, техногенных катастроф, неблагоприятных возрастных изменений. По прогнозам через полвека из-за ухудшения экологического состояния Земли, локальных войн, таких социальных язв, как пьянство, наркомания, токсикомания, из-за генетических сдвигов большей части человечества может грозить «инвалидизация».

Уже сегодня по данным ООН 15% населения земного шара имеют ту или иную форму инвалидности. В России более 10 миллионов человек получают пенсию по инвалидности, и еще около 5 миллионов, имея тот или иной недуг, официально не оформили соответствующий статус. Растет число детей-инвалидов: каждое десятилетие их количество удваивается.

Знаем ли мы о них? Думаем ли? Видим? Увы…

Но ведь любой человек без инвалидности может столкнуться с этой проблемой в любой момент своей жизни, и даже если ему «повезет» прожить благополучную жизнь, то ограничения физических возможностей просто придут вместе со старостью.

Раньше инвалидность воспринималась только с медицинской точки зрения: считалось, что люди с инвалидностью являются больными и нуждаются исключительно в лечении. Современный подход к проблеме предлагает посмотреть на нее с других сторон — экономической, социальной, духовной. Кроме государственной поддержки и реализации реабилитационных программ — медицинской, психологической, трудовой, творческой,— необходимо формировать в массовом сознании новую культуру взаимоотношений. Такую, при которой не будет технических препятствий и психологических барьеров для общения и сотрудничества между здоровыми людьми и людьми с инвалидностью. Речь идет о формировании культуры инвалидности.

Проблему отсутствия культуры инвалидности, описание чувств и переживаний людей, разделенных стереотипами отношений, впервые описал Герберт Уэллс в своем фантастическом рассказе «Страна слепых» (1904 г. ) Герой Уэллса попадает в племя, все жители которого от рождения слепы. Он уверен, что, будучи единственно зрячим, он станет правителем этого народа. Однако весь быт племени рассчитан на людей, которые не видят, и зрение незадачливого путешественника никому не нужно. Более того, жалея его и пытаясь помочь ему стать «как все», сердобольные местные врачи решили избавить его от «страданий», которые, как им казалось, он испытывал при «ненормальных» движениях глазных яблок и век…

Еще один, уже современный, художественный пример — британский короткометражный фильм «Разговоры» (2002 г., режиссер М. Паркхил). Это фильм-перевертыш: его герой — человек без инвалидности — засыпая, попадает в мир, где живут только люди с инвалидностью. Тут все создано только для них, и в этом мире уже он становился «не таким как все». В автобус ему нельзя, потому что тот только для колясочников. Написать заявление о принятии на работу шрифтом Брайля для невидящих он не может, так как не владеет им. Да и на работу его не берут, потому что он — не инвалид. Познакомившись в интернете с девушкой и придя на свидание,— парень вгоняет ее в транс своей неинвалидностью, и они сидят в кафе, смущаясь и не зная, о чем говорить. Поначалу его и в кафе не хотели пускать, потому что «таким» без сопровождающего туда нельзя. Люди при встрече с ним испытывают смешанные чувства: любопытство, жалость, страх. Кто-то считает, что его надо поддержать, ободрить и постоянно говорит, что он — молодец, герой, что «и без инвалидности люди могут быть хорошими».

Эти сны помогают молодому человеку по-иному взглянуть на свои отношения с девушкой-инвалидом, с которой он недавно познакомился; увидеть барьеры, мешающие взаимопониманию.

Прямо противоположный пример — не фантастика, а реальность. В конце XX века этнографы случайно обнаружили в отдаленной мексиканской деревне среди жителей очень много глухих людей, хотя большинство — были слышащими. Однако все без исключения обитатели деревни легко общались друг с другом, так как с самого детства знали язык жестов, выучивая его во время детских игр. В этой деревне отсутствие слуха не было инвалидностью, потому что не накладывало никаких ограничений — многие люди даже не всегда знали, кто из их соседей слышит, а кто — нет. В этом и есть смысл культуры инвалидности — те или иные отличия в физических или интеллектуальных возможностях не воспринимаются как «инвалидность», если только их не делают таковыми сами люди.

Для того, чтобы отношение к инвалидности в нашем обществе менялось, очень важно говорить об этом с детьми — гораздо легче научить правильному отношению к этому явлению ребенка, чем переучивать взрослого. Но нередко родители и педагоги, желая обсудить с детьми вопросы инвалидности, воспитать их корректными, просто не знают, с чего начать.

Иногда сами взрослые испытывают неловкость и даже легкую панику, когда впервые в жизни общаются с человеком в коляске или с незрячим; не знают, как реагировать, если узнают, что у человека есть психическое заболевание. Из-за невежества и предрассудков многие начинают вести себя неадекватно и даже бестактно: проявляют жалость или высокомерие, неудачно шутят или зло обижают. А причина в том, что этих людей с детства приучили воспринимать инвалидов как кардинально «других». А становясь инвалидами,— они сами причисляли себя к «другим». И наряду с шоком, неуверенностью в будущем, ощущением неприспособленности к жизни, возникали стыд, боязнь показывать себя в таком неприглядном свете, страх перед реакцией окружающих…

За последние годы ситуация в стране начала меняться, хотя и очень медленно. Появляются программы инклюзивного образования, когда дети, имеющие инвалидность, и дети без инвалидности могут учиться вместе. Понемногу улучшаются условия для передвижения по городу в колясках. Некоторые благотворительные организации проводят в школах лекции для детей об инвалидности. По примеру западных стран многие фирмы и компании организуют для своих сотрудников специальные семинары по вопросу корректного отношения к «людям с физическими недостатками» — употребляется именно такой термин.

Однако успех любого начинания зависит от того, изменит ли общество в целом отношение к инвалидности. Это мы рассмотрим в следующем номере газеты.