Окончание. начало в № 34.

Нереформируемая система

Попытка путем поправок сделать никогда не работавшую Конституцию РСФСР действующей, а систему Советов совместить с принципом разделения властей закончилась событиями сентября — октября 1993 года.

Конституция 1993 года была составлена на злобу дня и обществом не обсуждалась, а обстоятельства организации референдума по ее одобрению и подсчета полученных голосов вызывают серьезные сомнения в ее принятии.

Легитимность политической системы 90-х была подорвана и этими обстоятельствами, и тем, что демократия осталась имитацией, не совпадающей с антидемократической олигархической «начинкой» власти. К старой лжи присоединилась новая — миф о неизбежности таких реформ, которые были реализованы в то время.

До сих пор члены царской семьи упорно не признаются жертвами политических репрессий. А станция метро «Войковская», названая в честь человека, участвовавшего в убийстве царской семьи, в которую входили двенадцатилетний мальчик и четыре девушки, так и не поменяла своего названия. Многие архивные материалы остаются закрытыми, празднуется «День чекиста» и т. д., и т. п. Все это — не просто слова и листки календаря, а целая цепь логических связей и стандартов мышления, соединяющая современную систему с ее советской предшественницей. В результате сохранился и даже укрепился стиль жизни, в котором ложь и двоемыслие остаются системообразующими элементами. В политике возникло и укрепилось господство циничной «политической целесообразности», коррупция, «управляемые» выборы.

Чем больше проходит времени, тем заметней становится противоречивость представлений новой российской власти о том, какое историческое наследство лежит в ее основе. Государство, провалившее экономическую реформу, ответственное за резкое падение уровня жизни абсолютного большинства населения, стало сознательно заигрывать с «державной» составляющей национального сознания, в которой царско-имперские элементы причудливо сочетаются с советско-имперскими.

Не случайно в качестве герба новой российской республики был утвержден имперский двуглавый орел с коронами. По смысловой нагрузке он делал Россию конца XX — начала XXI века преемницей идеально-мифической «России, которую мы потеряли», лубочного образа прошлого.

Этот идеал не прижился, но проложил дорогу советскому утопическому идеалу. Имперский орел, в конце концов, «притянул» к себе тяжеловесный советский гимн, который с этим орлом очень хорошо сочетается. Примерно также, как путинская олигархическая система — с ельцинской.

Кроме того, в 90-е годы проблема так и не преодоленного разрыва легитимности власти была отягощена широкомасштабной ваучерно-приватизационной аферой государства и нелегитимностью крупной частной собственности, розданной на основе коррупционных схем через так называемые «залоговые аукционы».

Сейчас очевидно, что новый политический строй, основанный на Конституции 1993 года и возникший на базе реформ 90-х годов, стал за последние десять лет формой закрепления власти бюрократии советского типа в новых экономических условиях.

Этот строй по-прежнему основан на лжи, страхе, коррупции, которые со временем только нарастают, поскольку не выполнено ни одно из условий создания современного государства:

— легитимный институт частной собственности, опирающийся на массового собственника, так и не создан;

— равенство граждан перед законом отсутствует;

— вместо суда и арбитража — имитация, прикрывающая господство «права сильного»;

— власть является не общественной функцией, а инструментом личного и группового обогащения.

По сути, вместо государства мы имеем сегодня обертку системы, способную только имитировать государственную деятельность.

Задачи обеспечения безопасности граждан, обороноспособности страны, единства многонационального государства с огромной территорией, экономического и социального развития, не могут решаться в таких условиях в принципе. Главная же проблема заключается в том, что в таких условиях не может складываться, функционировать и развиваться жизнеспособное российское общество.

Думаю, что ситуация, сложившаяся к весне 2011 года стала угрожать самому существованию России.

Власть теряет остатки даже формальной демократической легитимности, систематически фальсифицируя выборы. За «ЕР» голосуют не потому, что поддерживают, а потому, что людям безразлично и «так положено». Явка падает. Роль Конституции систематически снижается грубыми вмешательствами в ее текст, такими как отмена прямых губернаторских выборов или продление сроков полномочий президента и парламента.

Новые попытки заместить пустоту державно-имперскими идеями (например, претензии Москвы на роль мирового финансового центра) даже в модернизированном виде оказываются безнадежными. Ложь остается системообразующим фактором.

Первопричина ситуации, грозящей национальной катастрофой — характер и особенности российской политической системы. Ее основа — бюрократическая номенклатура, подменившая собой политическую и бизнес-элиту, сконцентрировавшая в одних руках власть и собственность, склонная выполнять только одну функцию власти — охранительную.

Охранительный курс — путь не к стабильности, а к загниванию или дестабилизации. Его характерная слабость — отсутствие внятной концепции государства, понимания перспективы развития страны, а следовательно — неспособность предложить обществу заслуживающий доверия план модернизации.

Политически безразлично, кто будет определен и оформлен президентом: Путин, Медведев или кто-нибудь другой. Главное, что система останется неизменной — нелегитимной, политически и экономически неэффективной, унизительной и бесправной для граждан.

Российская политическая система — это имитация государственности, «потемкинская деревня», состоящая из псевдо-институтов и фальсифицируемых процедур. Вместо разнообразия мнений и стиля — тандем, вместо модернизации — Сколково, вместо многопартийности — управляемые кремлевские «проекты». Реальными являются в итоге только воровство и пропасть между гламурной денежно-властной номенклатурой и бесправным обществом.

Дисбаланс в политике и праве, в промышленности и инфраструктуре, в социальном положении граждан через какое-то время может обернуться такими последствиями, которые намного превзойдут потрясения 1991 года. Необходимо принципиальное, качественное изменение такой системы.

Однобокое, преимущественно сырьевое развитие экономики, неразрешимость проблемы создания современных производств не только тормозят экономический прогресс России, но и подрывают ее перспективу. При сохранении давних и новых, приобретенных за последние 20 лет, пороков Россия становится экономически уязвимой, а в смысле эффективности государственной власти — немощной страной.

Можно предложить программу экономических реформ, направленных на создание в России современной, диверсифицированной, инновационной, высококонкурентной экономики, позволяющей в ограниченный промежуток времени вывести страну в число экономически развитых государств, решительно повысить качество жизни, переломить негативные демографические тенденции.

Однако события последних пятнадцати лет убедительно показали, что в условиях современного политического режима, в силу его неправовой природы и бесконтрольности, модернизация невозможна в принципе, как невозможно и создание конкурентоспособной рыночной экономики.

Нынешняя система нереформируема. Многочисленные программы ее улучшения, в частности, Стратегия «Россия 2020», «Стратегия 2012» и некоторые другие, содержат тактически содержательные соображения, но в стратегическом отношении напоминают усилия по совершенствованию хозяйственного механизма в Советском Союзе в 60–80 е годы прошлого века. Важно понимать, что, во-первых, половинчатые решения будут работать плохо или не будут работать вообще, лишь компрометируя сами себя, а, во-вторых, невозможно, дожив до второго десятилетия XXI века, вернуться в начало 1990-х годов, чтобы предпринять вторую попытку того развития, которое не состоялось.

Легитимность

Легитимность власти обеспечивается процедурой, историческим народным признанием, реальными достижениями.

Советская власть, изначально абсолютно нелегитимная, временами частично принималась народом, так как ассоциировалась в общественном сознании с многочисленными подвигами и созидательными достижениями граждан (осуществленными, главным образом, не благодаря, а вопреки противоправной системе).

У сегодняшней системы нет по-настоящему законных процедур, в ее собственном активе мало созидательного, того, что могло бы обеспечить ей надежное народное признание. Справедливо рассматривать ее не как выразителя интересов народа, а как систему, обеспечивающую материальные и политические интересы круга приближенных к власти людей. В заслугу ей можно разве что поставить только то, что, имея возможность дать ход самым мощным разрушительным и репрессивным импульсам, ее лидеры этого не сделали. Но этого недостаточно для исторического оправдания системы. Ей требуются фундаментальные изменения.

И тем не менее, необходимо вести с этой властью диалог, искать компромиссные и промежуточные решения.

Но при всем этом главной целью должно быть кардинальное изменение политической системы: создание в России правового государства, основанного на международных нормах прав и свобод человека, сменяемости власти при помощи свободных выборов, независимости правосудия, соблюдения прав собственности.

Задача состоит в том, чтобы выйти из сложившейся ситуации эволюционным путем, не выходя за рамки гражданского мира.

Одной из важнейших целей диалога с властью является принятие на государственно-правовом уровне решения о восстановлении российской государственности, разрушенной переворотом 1917 года.

Фундаментальным событием в построении современного российского государства может стать Учредительное собрание.

Именно Учредительное собрание (в частности, в форме Конституционного собрания, как это предусмотрено в действующей Конституции) способно восстановить подлинную российскую государственность.

Понятно, что подготовка Учредительного собрания будет очень сложной и длительной. Необходим масштабный процесс осмысления сложившегося к настоящему времени положения России, ее места в мире, широкое обсуждение проблем государственности и особенностей российской экономической системы.

Мирное продвижение к Учредительному собранию должно представлять собой такой политический процесс, который фактически частично легитимировал бы российскую власть, будучи реализован в рамках нынешних конституционных основ.

В то, что такое может произойти в обозримой перспективе, очень мало кто верит. Однако отказ от такого процесса ведет к тому, что перемены в будущем окажутся гораздо более радикальными, и, скорее всего, разрушительными. Именно поэтому надо активно работать над реализацией ненасильственного и созидательного варианта.